Выполняя свое обещание, публикуем несколько рефератов из числа тех, что были присланы на прошлогоднюю викторину. Не скроем: крайне велик был соблазн "сбить" работы, посвященные одной теме, в единое целое - которое, безусловно, стало бы насыщеннее, компактнее, полнее. Ведь, скажем, даже и теоретически почти неподъемна для любителя-одиночки чрезвычайно многообразная тема выборов в НФ... Перебрав немало вариантов, в частности, со вздохом отложив интересный, но чересчур обширный трактат В. Окулова (Иванове), мы остановились в конце концов на двух рефератах. По-разному задуманных и написанных, взаимно дополняющих, на наш взгляд, хотя одновременно и неизбежно в чем-то повторяющих друг друга. Кое-чем, разумеется же, можно было бы дополнить и работу А. Сауткина. Не слишком ли, скажем, категорично утверждение о единодушии фантастов по вопросу о жизни на Меркурии? Ведь и помимо "Детей звезд" Гамильтона, на самом Меркурии или в его окрестностях не раз совершаются в НФ встречи с разумными существами (напр.: Г. Джайлс. На Меркурии; С. Павлов. Корона Солнца; К. Саймак. Однажды на Меркурии...), и вовсе не всегда эти братья по разуму - лишь гости на этой планете. А в реферате В. Молчанова очень уместным, к примеру, было бы упоминание еще об одном глобальном вакуумно-электрическом туннеле - том, что в романе Н. Трублаини "Глубинный путы" соединил Москву с Дальним Востоком... Но мы сознательно воздержались от привнесения дополнительного чужого знания в эти тексты - лишь подсократили да подредактировали их. Всезнаек нет и, вероятно, не может быть; все собственное наше преимущество лишь в том, что за нами - результаты коллективных поисков, коллективная эрудиция. Откровенно говорим об этом - чтобы приободрить новичков наших викторин: поверьте, и впрямь не боги горшки обжигают! Потому об этом говорим, что у викторин наших, помимо самоочевидной развлекательной, есть (когда-то мы уже писали об этом) и двойная глубинная цель - не только собирать рассеянную в массивах книг информацию, но и побуждать участников этого процесса к творческому осмыслению самостоятельно собранного материала...
ВЫБОРЫ В ОПИСЫВАЕМОМ БУДУЩЕМ Для исследования механизма проведения избирательных кампаний в Описываемом Будущем необходимо прежде всего выяснить, кто обладает активным избирательным правом. Конечно, с коммунистическими и социалистическими странами все ясно - выборы всенародные, очень демократичные (хотя бы формально - даже при "ангсоце" Д. Оруэлла или в Едином Государстве у Е. Замятина). Имущественного ценза нет практически нигде - вероятно, пионерами в деле его отмены были граждане Низкопрыгии (Ф. Купер. Моникины), хотя и руководствовались они при этом весьма оригинальными соображениями о вреде имущественного благополучия для процветания общества, которые, кажется, скоро будут применяться на практике в Реальном Настоящем. Несколько уже круг избирателей в Республике Южного Креста В. Брюсова - только 60 % населения. Но зато здесь настоящая диктатура пролетариата - полноправными гражданами являются лишь рабочие металлургических заводов. Ну, а капитализм и в Будущем (Описываемом, конечно) показывает свое "недемократичное устройство": хотя номинально избирателем считается каждый мужчина в возрасте от 20 до 60 лет (опять дискриминация женщин, даже в XXI веке!), но лишь один из них реально сможет стать таковым (А. Азимов. Выборы). Справедливости ради следует отметить, что в данном же регионе (Америка) в данное же время продолжает существовать и всеобщее избирательное право (Р. Шекли. Похмелье; У. Тенн. Нулевой потенциал). Чаще всего избиратели голосами очень дорожат (исключением является разве что курортный город из "Хищных вещей века"). И на какие только уловки не пускаются кандидаты в народные представители! Поливают друг друга грязью, разжигая нешуточные страсти, переходящие в кровопролитные бои (А. Шаров. Остров Пирроу). Выдвигают броские лозунги, например: "Назад, к норме, с нормальным человеком!" (У. Тенн. Нулевой потенциал). Играют на чувствах людей, объясняя, к примеру, нехватку жизненных благ чрезмерно большими расходами на космические цели - без научного обоснования, разумеется, а вернее, с псевдонаучных позиций (А. Азимов. Путь марсиан) - как тут не вспомнить и наши недавние выборы? Чтобы победить в борьбе за власть, используют любые средства, вплоть до убийства сенатора - с целью создать эмоциональную атмосферу, благоприятную для кандидата (П. Уайл. Информафия), вплоть до применения малоизученного препарата - дабы стимулировать интерес населения к политике (П. Вале, Стальной прыжок). Пожалуй, наиболее приемлемые средства предвыборной борьбы - обилие плакатов (Ф. Купер. Моникины) и удовлетворение телесных и духовных потребностей избирателей, кстати, за счет общественных фондов (Р. Шекли. Похмелье). Но вот борьба достигла критической точки. Все кандидаты зарегистрированы в соответствии с законом - в Америке У. Тенна продолжают действовать конституции штатов; 70 земных государств требуют от претендентов обязательного удаления "камня из-за пазухи" (А. Шаров. Остров Пирроу); а в одной из звездных колоний землян президентом может быть только робот - Супермыслетрон (А. Чеховский. Правда об электре)... А как проходят сами выборы? Архаическая процедура опускания бюллетеней в урну мне не встретилась нигде. У Р. Шекли используются современные избирательные кабины с рычагами. А. Азимов ("Выборы") воспроизводит стадии дальнейшего развития: сначала появились машины, подводящие итог выборов по нескольким бюллетеням, путем сравнения их со старыми, а затем достаточно одному человеку ответить на множество вопросов - и Мультивак назовет нового президента. В коммунистических странах общее мнение суммируется с помощью машин (И. Ефремов. Час быка; С. Снегов. Люди как боги). А в Кибертонии новые правители избираются всенародно лишь после экзаменов на наличие ясного ума и доброго сердца (Л. Сапожников. У нас в Кибертонии). На Силае же Оксигену Ашу достаточно было сесть в кресло правителя (В. Назаров. Силайское яблоко). Выбор сделан, и теперь на него может повлиять лишь раздавленная в прошлом бабочка (Р. Брэдбери. И грянул гром)...
г. Благовещенск Амурской обл.
...Они бросили жеребьи
В утопическом мире Города Солнца Т. Кампанеллы "...никто не выступает в качестве соискателя, как это обычно принято, а предлагается на Совете должностными лицами, где каждый на основании своих сведений высказывается за или против избрания определенного лица". Иное в Нью-Йорке из рассказа Р. Шекли "Похмелье". Здесь "мало кто работает. К чему это, если можно голосовать?" Полномочные избиратели здесь тщательнейшим образом взвешивают, щедро ли кормит и развлекает их кандидат "в качестве памятного подарка". Они высоко ценят свои голоса, и круглый год кто-нибудь на них рассчитывает. По А. Азимову, в 1970-х годах в помощь суверенным избирателям создан мощный электронный мозг Мультивак. "Он положит конец борьбе партий, говорили тогда. Предвыборные кампании больше не будут пожирать деньги избирателей. Ни одно ухмыляющееся ничтожество не пролезет больше ни в Конгресс, ни в Белый дом, так как с политическим давлением и рекламной шумихой будет покончено. А что получилось?" А вот что... "Мультивак уже получил почти всю информацию, которая ему требуется для определения кандидатов, - в органы власти всей страны, отдельных штатов и местные. Ему нужно только свериться с неподдающимся выведению умонастроением" среднего представителя американского общества. И вот уже супермашина выбирает... не президента, нет, а избирателя. Ну, а если одиночку-избирателя затем клянут: "Выбор сволочи Маккомбера!" - то, быть может, избирать-то все-таки следует всем? У Герберта Уэллса в "Освобожденном мире" так описаны проводящиеся раз в 5 лет довыборы Всемирного Совета в Бриссаго: "Все взрослое население обоих полов от Южного полюса до Северного получило право голоса; весь земной шар был разделен на десять избирательных округов, которые голосовали в один и тот же день с помощью весьма простого усовершенствования почтовой связи". В результате "...все политиканы захлебнулись в потоке избирательных голосов". Дальше Уэллс, хорошо знавший современную парламентскую жизнь, приводит красочные картины работы этого сверхпредставительного органа. "Начали обсуждать конституцию. Однако некоторые вопросы настоятельно требовали немедленного разрешения, и они занялись ими. Конституция могла и подождать. Понемногу выяснилось..., что ей придется ждать неопределенное время, а пока, приобретая все большую уверенность в себе, собрание продолжало управлять миром..." Леблан, выступая "как бы в роли секретаря, сидящего по левую руку председателя, сам, по-видимому, даже не замечал, как дает указания всем собравшимся, что именно им надлежит делать". Ну, а в итоге - "...собирались в сущности только для того, чтобы благословлять деятельность своих комитетов"... Нужно заметить, что избирательная кампания - это не просто ознакомление с кандидатами. Французское "campagne" - военный поход. Это специфическая борьба за власть, где многие незаконные приемы и сами стали традиционными. Эта атмосфера ощутима, например, в "Уликах" А. Азимова: "...охотиться за голосами, произносить речи, подделывать избирательные бюллетени", изучать прошлое соперника, умело распускать слухи, "даже если эти действия будут не вполне укладываться в рамки дозволенного"; самые же веские улики терпеливо приберегать до решающего момента, ибо: "- Скандал, сэр, - палка о двух концах..." Тому, как беспощадны на выборах реакционеры и явные преступники, посвящено немало романов - среди них и относимые к фантастике "У нас это невозможно" С. Льюиса, "Мертвая зона" С. Кинга, "Белое снадобье" З. Юрьева... Избранный президент целиком подчинен лоббистам монополий (Ф. Поол, С. Корнблатт. Торговцы космосом); он обречен на смерть ради традиции - и его убийство вызывает лишь легкую досаду на перевыборы (У. Малагути, Л. Коцци. Стрельба по живой мишени)... Отметим, что выборы, как правило, описывают авторы "критических направлений". Сторонники же "конструктивных направлений" в своих утопиях описывают Всемирные правительства, их структуру и институты. Но описывают, чаще всего, уже как выбранные - разумеется, наисправедливейшим образом, - и нет на их страницах той атмосферы выборов, которая столь впечатляет в романе "Мы" Е. Замятина: "Я вижу, как голосуют за Благодетеля все; все видят, как голосую за Благодетеля я, и может ли быть иначе, раз "все" и "я" - это единое "МЫ"..." Это здесь, у Замятина, герой, готовясь к очередным - ежегодным! - выборам Благодетеля, не без насмешки над нами констатирует: "Разумеется, это непохоже на беспорядочные, неорганизованные "выборы у древних, когда - смешно сказать - даже неизвестен был заранее самый результат выборов"... ...Они бросили жеребьи
г. Томск
ТУННЕЛЬ ПОД МИРОМ Откуда пошло наше неукротимое стремление к "проектам века" - вроде создания в Москве "порта пяти морей" или поворота северных рек? Похоже, все подобные проекты произрастают из научной фантастики! Действительно, в советской НФ есть проекты отепления Арктики (Ф. Кандыба. Горячая земля; Г. Адамов. Изгнание Владыки), плавающего туннеля СССР - США под Северным Ледовитым океаном (А. Казанцев. Арктический мост), сверхглубоких шахт (А. Толстой. Гиперболоид инженера Гарина; Г. Адамов. Победители недр). Такое впечатление, будто фантастика в прежние времена считалась тем лучше, чем глобальнее были масштабы предлагаемых ею проектов. Одним из самых впечатляющих проектов, выдвинутых фантастами и пока не осуществленных, является проект межконтинентального туннеля. Идея впервые выдвинута в романе А. Лори "От Нью-Йорка до Бреста за семь часов" и развита в рассказах Жюля Верна "Поезда будущего" и "В XXIX веке", из русской фантастики сюда можно отнести рассказ А. Родных "Самокатная подземная дорога между С.-Петербургом и Москвою". Однако наиболее известным произведением на эту тему является роман Б. Келлермана "Туннель". Идея его действительно глобальная - туннель под Атлантическим океаном, туннель под миром! От фантастики, даже самой научной, до практических дел - далеко: только в наши дни, к примеру, Англия и Франция занялись строительством туннеля Дувр - Кале. Что же касается других великих туннелей, то о них речь пока не идет, даже в фантастике эта тема сейчас сильно усохла. Последнее упоминание - метро между Москвой и Севастополем в повести К. Булычева "Остров ржавого лейтенанта". Но неожиданно идея туннеля получила в фантастике мощный толчок со стороны... квантовой механики. Там было сделано открытие "туннельного эффекта" - перехода микрочастицы из одного состояния в другое без затраты энергии. И вот в НФ появляются одно за другим произведения, в которых не микрочастицы, а звездные корабли, космонавты, темпонавты и другие тела мгновенно и без затрат энергии перемещаются с планеты на планету (Д. Смит. В безвыходном положении), в другие миры. (П. Аматуни. Голубой нуль), в иные времена (Я Смирнов. Туннели времени)...
г. Пермь
ТРИЖДЫ ГИБЕЛЬНЫЙ МЕРКУРИЙ В силу мнимой тривиальности Меркурия или по какой-либо иной причине, но только авторы ранней НФ обходили своим вниманием эту планету, а потому трудно сказать, с каких пор закрепилась за нею столь дурная репутация. Вл. Гаков, исследуя в своем очерке "Рассвет космической эры" постепенное освоение фантастами просторов Солнечной системы, вообще игнорирует Меркурий; это, однако, не означает полного равнодушия писателей к данному небесному телу. Рассмотрим проблему подробнее. Широкомасштабное освоение практически любой планеты обязательно проходит следующие этапы: 1) беспилотная разведка автоматическими исследовательскими станциями; 2) редкие пилотируемые полеты с целью посадки и непосредственного изучения планеты; 3) создание долговременных и постепенно расширяющихся поселений с видами на дальнейшую, все более прочную колонизацию; 4) в перспективе - глубокое преобразование планетной среды, создание пригодных "для жизни условий. Поставив своей задачей проанализировать характер воздействия гибельных факторов Меркурия на человека, перейдем сразу ко второму из этих этапов. Здесь основной угрозой для первопроходцев являются чудовищные условия, царящие на самой близкой к Солнцу планете: огромная разница температур на дневной и ночной сторонах, чрезвычайно разреженная атмосфера и т. п. Ситуация, в которую попали Донован и Пауэлл в рассказе А. Азимова "Хоровода (им грозит гибель от смертоносного солнечного излучения), достаточно типична. Можно привести и рассказ "Дети Солнца" Э. Гамильтона: "На них обрушилась буря излучений, лавина зноя и света, и они невольно согнулись, словно под напором ливня". Тем не менее подобные воздействия можно с большей или меньшей степенью надежности нейтрализовать: усиленная теплозащита, светофильтры, противорадиационные устройства... Но порою даже эти средства не помогают - и экспедиция заканчивается трагически (гибель Морзе и Бинетти у Гамильтона). Заканчивается же начальный этап исследований обычно созданием различных станций, служащих для сбора информации, а также для базирования будущих экспедиций: опять же "Хоровод" Азимова, рассказ С. Другаля "Обостренное восприятие" или "Пробный шар" В. Рыбакова. Подобные станции являются зародышами больших, надежно оборудованных, защищенных от внешних воздействий поселений, что хорошо описано у С. Павлова в "Лунной радуге": готовый к любым неожиданностям меркурианский мегалополис Аркад. Но на данном этапе уже вступают в силу новые факторы, гораздо более опасные и порой скрывающиеся друг в Друге, словно матрешки. Взять, к примеру, небезызвестное Плоскогорье Огненных Змей: определенные участки планеты способны накапливать энергию солнечного излучения, которая впоследствии находит выход в мощных электроразрядах, представляющих серьезную опасность для людей, занятых не близлежащих рудниках. Когда же это препятствие оказывается преодоленным, выясняется, что у большинства разведчиков плоскогорья рождаются мертвые дети - сказывается малоизученное влияние определенных комбинаций электрочастот. Кроме того, по данным статистики, в семьях работников Внеземелья (а значит, и тех, кто обживает Меркурий) близнецы рождаются в 20 раз чаще, чем у оседлых землян: в будущем это может поставить человечество перед угрозой антропогенетического тупика. Как видим, чем глобальнее становится характер освоения планеты, тем больше проблем вырастает перед людьми. Говоря словами одного из героев "Лунной радуги", мы обживаем вселенную, вселенная обживает нас. Есть, однако, еще более страшная угроза - влияние неизвестных факторов на психику человека. Герои "Десанта на Меркурий" Д. Биленкина, например, испытывают воздействие галлюцинаторного свойства, хоть дело тут, впрочем, в большой степени связано с их индивидуальными особенностями. Можно вспомнить и солнечные галлюцинации - "нейтринно-солнечные синдромы" - из той же "Лунной радуги". (Кстати сказать, Гэлбрайт - начальник оперотдела МУКБОП - замечает здесь: "Странно, что именно Меркурий оказался для нас самой тяжелой планетой"). Между тем, психические воздействия могут иметь более тонкую подоплеку. В упоминавшемся уже рассказе Гамильтона уцелевший участник экспедиции хочет скрыть от людей факт встречи не Меркурии с некими разумными существами, почти бессмертными "огненными вихрями". По его мнению, сообщение об этом создаст своеобразный комплекс неполноценности у человечества, знающего, что оно всегда обречено быть вторым, и непременно скажется на темпах экспансии в другие миры. Тут надо добавить, что в вопросе о наличии жизни на Меркурии фантасты на редкость единодушны. Даже у Гамильтона "дети звезд" - всего лишь пришельцы из глубины космоса. Отсутствие же каких бы то ни было аборигенов так или иначе упрощает и без того нелегкую колонизацию планеты. Поселения, однако, растут и растут, соответственно растет и потребность в жизненном пространстве, энергии, полезных ископаемых и прочем. И вот уже мы вплотную подошли к четвертому этапу - полной перекройке природных условий Меркурия. "Меркурий превратится в райский уголок, ибо оборудуем на нем заводы, создающие вполне приличную атмосферу. Тогда и на солнечной, и на ночной стороне будут гулять в теннисках и с непокрытой головой..." Действие в рассказе С. Снегова "Бритва в холодильнике" происходит в XXV веке, но, по всей вероятности, люди, склонные к громким словам и недооценивающие трудностей реальных дел, были, есть и пребудут во веки веков: и через 30 лет после приведенного заявления мало что изменилось на Меркурии, он по-прежнему остается "планетой рабочей, не для приятного времяпрепровождения". Справедливости ради отметим, что отнюдь не всех - писавших о нем - фантастов Меркурий привлекал своими богатствами: например, в "Звездоплавателях" Г. Мартынова можно найти соображения о полной неперспективности освоения этой планеты. Но перспективность перспективностью, однако не стоит забывать: излишний оптимизм во всем, что касается Внеземелья, чреват гибельными последствиями. И вот уже иммуногенетики из "Мягких зеркал" С. Павлова (вторая книга "Лунной радуги") выражают сомнение в том, что "человечество поступает осмотрительно, расширяя колонизацию Венеры и Меркурия. Особенно Меркурия". Темпы меркурианских мутаций не порядок выше земных, это безусловно скажется на поколениях потомков. И поскольку речь идет уже о сохранении природной сущности человека, необъятное море проблем нравственного порядка вырастает перед людьми. Таким образом, становится ясно, что освоение Меркурия осложняется целым рядом чрезвычайно опасных факторов, способы преодоления которых фантастам, вероятно, еще предстоит разработать.
г. Мурманск
ИНТЕРЕСНЫЕ СТАТЬИ
Осипов А. Миры на ладонях. Фантастика в творчестве писателей-сибиряков Брандис Е. Научная фантастика и человек в сегодняшнем мире Конкурс научно-фантастических картин и рисунков «Сибирь завтра»
|
|
|
||