МОРЕ И ЗВЕЗДЫ

Андрей Балабуха - писатель-фантаст, один из ярких представителей так называемой "ленинградской школы" в научной фантастике. Он член Союза писателей, автор трех книг и большого количества рассказов. Недавно А. Балабуха побывал в нашем городе. Предлагаем вашему вниманию интервью, которое взял у писателя член севастопольского клуба любителей фантастики "Атлантис" при координационном центре "Искра" Андрей Чертков.

- Андрей Дмитриевич, как вы пришли в фантастику?

- Пришел я в фантастику, насколько я помню, лет в пять. Никто специально не учил меня читать, я научился этому стихийно, сам. Естественно, что когда научился читать, то захотел это умение использовать. Вот и тащил все, что под руку попадет. А попадались под руку книги исключительно потолще и покрасивее. И однажды вытащил из отцовского шкафа два роскошных переплета. Один оказался двухтомным "Дон Кихотом", изданным в конце прошлого века. а второй - сойкинским изданием романа Жюля Верна "Южная звезда". Этот роман до сих пор у меня на полке стоит.

- Значит, вы стали увлекаться фантастикой с раннего детства? Читали ее?

- Не только. Сейчас, чтобы возбудить фантазию, требуются хитрые приемы из курса развития творческого воображения, ну, а в детстве фантазия работает сама по себе, свободно. Естественно, хотелось придумать продолжение к прочитанному, а что-то сочинить и самому, попробовать свои силы.

- Не могли бы вы рассказать, как вы начали публиковаться?

- Первый рассказ был опубликован в 1967 году в молодогвардейском ежегоднике "Фантастики". Но о профессиональной литературной работе я тогда совершенно не думал, в жизни у меня совсем другие планы были. Дело в том, что у нас в семье была такая традиция - если в поколении двое сыновей или более, то старший идет, так сказать, по "статской" линии, а младшие - на флот. И поэтому у меня была четкая целевая установка, что мое дело - идти на флот. Но... трижды я пытался пробиться в училище, и трижды меня медицина резала. И поэтому сидит во мне величайшая тоска на свете... Может быть, отчасти потому я и маринистикой занялся.

- Андрей Дмитриевич, вы только что сказали, что занялись маринистикой. То есть. вы пишете фантастику с морским уклоном, такую, как в романе "Нептунова арфа". И даже повесть "Люди кораблей", космическая по тематике, и та создает ощущение какой-то "парусности"...

- Да, есть такое. Никуда мне от этого не деться. Вот сейчас у меня задуман роман "За плодом второго древа" - это сугубо условное название, не уверен, что оно сохранится, так и он тоже, оказывается, морской.

- А не происходит ли это потому, что у людей, которые ходят в море, совсем другая психология? И вам та психология ближе? Я говорю не о морской романтике, а именно об особом, специфическом восприятии мира моряками.

- Совершенно верно. Правда, если говорить о сегодняшних моряках, то... Торговый флот стал индустрией. Про военный и говорить не приходится. То старое отношение к морю осталось совсем у немногих - у Жака Ива Кусто, например, у Тима Северина, у Хейердала... Но все равно морякам присуще отношение к окружающему миру - и к миру людей, и к миру природы, которое, я бы сказал, гораздо естественнее и правильнее. В море стоит только отстучать "SOS", так к тебе сразу весь мир побежит на помощь...

- То есть у моряков сложились какие-то интернациональные этические нормы?

- Я бы назвал их даже не интернациональными - это общечеловеческие нормы. Море - это первая среда, где выработались примерно в XIX веке нормы общечеловеческой этики.

- Так, может, именно от моря нам ждать каких-то перспектив в этом плане?

- Вы знаете, моей душе этого бы очень хотелось. Но уверенности в этом у меня нет. Каюсь.

- В романе "Нептунова арфа" вы предлагаете свою концепцию будущего освоения океанских глубин. Вы и сейчас придерживаетесь этой концепции?

- Ну, как океан будет осваиваться - жизнь покажет. А для меня в романе главным было другое. То, что мой герой батиандр Аракелов в каждой из частей романа ведет себя разумно, правильно и каждый раз оказывается в совершенно ложном положении. Вот что меня интересовало.

- Как говорится, "благими намерениями вымощена дорога в ад"?

- Да, безусловно. Кстати сказать, именно эта мифология все время лежала у меня очень четко в подкорке. В подсознании.

- Между прочим, это выражение сейчас используется все чаще, в связи с событиями, происходящими ныне в стране. И хотя я считаю, что не дело фантастов что-либо предсказывать, их дело писать о людях, тем не менее, все же хочу вас спросить: какое будущее, с точки зрения фантаста, ожидает нас, общество, страну?

- Я могу сейчас сказать только одно... Нас не ждет сейчас никакое розовое будущее. Потому что даже, если перестройка наша действительно пойдет, пойдет активно, нас еще на протяжении какого-то времени ждет ухудшение ситуации. И только потом может наступить перелом. И к этому мы должны быть морально готовы. Потому что иначе крушение каких-то быстрых ожиданий может привести к страшной реакции. И вот это сейчас самое главное. Нужно говорить правду.

- Скажите. Андрей Дмитриевич, вы в Севастополе уже не в первый раз?

- Во второй.

- Наш город вас чем-то привлекает?

- Безусловно, и очень. Севастополь для меня с детства был городом моей мечты. Просто я по разным причинам долго не мог сюда попасть. Ведь в нашей маринистической литературе, особенно прошлого века, Севастополь описывается очень часто. Да и все гриновские ассоциации... В общем, тянуло меня сюда очень. А теперь у меня здесь и друзья появились. Чисто по-человечески этот город меня очень радует. Я уж не говорю о природе, о море, о чистоте. К сожалению, Ленинград сейчас куда более замусоренный и грязный город, нежели Севастополь. Да и жизнь в воде у вас еще какая-то есть, в то время как Балтика совершенно мертва... Честно говоря, я твердо надеюсь, что буду бывать здесь обязательно...