Ирина Карпова

КВАРТИРНЫЙ КЛФ

На природе

Присутствуют: Ю. Туроверов, С. Карпов, С. Стоян, И. Карпова, Б. Завгородний, О. Кавеева, А. Кравец, В. Пермяков, Б. Щуров, А. Кучерук.

Опоздали 1: И. Ясиновская, М. Латыпов, О.Шевченко.

Опоздали 2: Е. Сигаева, Д. Плаксиенко, О. Кондрашов, А. Новорусский.

Пояснительная записка: Это заседание планировалось как природное, так как никто из клубовцев не рискнул пригласить клуб к себе. Решено было встретиться в два часа на остановке "Обувная фабрика" и отправиться в пеший поход до дендрария. Как запасной вариант (на случай лютой непогоды) рассматривалась возможность встречи в квартире у С. Карпова. Шестого апреля Сергей Карпов отправился "на природу", а его малолетняя дочь, то бишь Я - Ирина, осталась дома. Приехав на оговоренное ранее место, Карпов, не успев выйти из трамвая, узрел Бориса, Стояна, Туроверова и иже с ними в соседнем трамвае. Они размахивали руками и кричали что - то вроде: "Карпов, сюда! Быстрее, мы к тебе едем!". Вот так и получилось, что заседание "На природе" произошло в квартире Карпова.

Два часа по полудни. Карпова набирает текст. Звонок в дверь - это пришли: Александр Кравец, Владимир Пермяков, Борис Щуров, Сергей Стоян, Борис Завгородний, Александр Кучерук, Юрий Туроверорв.

Завгар: Что-то, Ириша, у вас в подъезде говнецом пованивает.

Кучерук протягивает Карповой сумку с продуктами и предлагает отправиться на кухню. Подумав, Карпова отказывается и от продуктов и от их приготовления.

Завгар как-то с ходу умудряется схватить книгу Хуана Рульфо "Педро Парамо" и куда-то ее спрятать. Туроверов что-то говорит про свое новое творение, которое называется "Крылья" и наверняка в ближайшем будущем получит премию Нобеля по литературе. Все рассаживаются в зале.

Стоян (Карповой. Грозно): А теперь объясни мне, что ты там написала?

Стоян: Кого ты там мудаками называла? Я требую опровержения! Мы можем в пьяном виде говорить все что угодно, но это не обязательно записывать в протокол.

Приходит Кавеева и уверенно отправляется на кухню. Она режет хлеб, открывает какие-то консервы, делает бутербродики и так далее. Карпова идет следом за ней. Завгар поручает Кучеруку вести протокол номер два. Так сказать взгляд трезвого человека. Поэтому все, что говорилось важного и серьезного о "Волгаконе" Вы можете прочесть у Кучерука.

На кухне Кавеева занимается украшательством бутербродов. Карпова морщится, зачем, мол, их украшать, и так все съедят. Кавеева объясняет, что еда должна не только удовлетворять биологические потребности, но, также, внушать эстетическое удовольствие. Кавеева переворачивает на пол тарелку с колбасой. Потом аккуратненько собирает колбаску с пола и пытается найти кошку (которая спряталась от Туроверова в кладовку и до утра так и не объявилась). Карпова забирает колбасу и вновь раскладывает ее на тарелке.

Карпова: Тебе и не предлагают. Борис съест.

В это время весь клуб наобсуждавшись "Волгакон" перебазируется на лоджию, что бы быть поближе к природе. Едят, пьют.

Завгар: Вот я вам хочу сказать, что вы все козлы, кроме меня и Ольги Кавеевой. Вот мы подписались на "F - хобби", а вы нет. И вы - уроды.

Туроверов: Между прочим, эти сволочи меня постоянно печатают. По две рецензии в каждом номере, могли бы и журнал бесплатно выслать.

Завгар: Из-за вас, такой журнал погибнет. Вы поймите, что надо человека поддержать.

Туроверов: Я в пятницу уволился и не известно, буду ли работать в понедельник.

Завгар: Ладно, с Туроверова козел снимается. До тех пор, пока он не найдет работу.

Туроверов (Кучеруку): Кученог, дай мне пару колбасок.

С балкона замечаем, что идут Ясиновская и два молодых человека. Завгар гадает, кто это такие.

Опоздали: Ирина Ясиновская, Марат Латыпов, Олег Шевченко.

Завгар (Кучеруку): Почему ты не пишешь протокол, а ешь?

Кто-то вспоминает историю избиения кого-то Лукиным. Кучерук хвалится, что он даже балладу по этому поводу сочинил. Никто его не слушает, и тогда Кучерук предлагает набрать балладу на компьютере и подарить ее Кавеевой для "Шалтай-болтая". Карпова отказывается пускать Кучерука за комп. и в результате вынуждена набирать творение Кученога сама.

На лоджии Борис предлагает выпить за книгу Зайцева и Завгороднего.

Туроверов: Боря, предложи следующий тост за мою книгу.

Ясиновская: Ребята, вы знаете я к первому апреля запустила в сеть такую шутку: во-первых, что вводят цензуру на фантастику (все сразу обрадовались, говорят - давно пора), но запрещать будут мордобой и постельные сцены (все сразу впали в уныние - что же тогда печатать будут?); во-вторых, что Завгородний бросил пить (и тогда все поняли, что это шутка).

Шевченко: Знаешь, почему людоеды бабушек не едят - они во рту вяжут.

Все как-то неорганизованно пьют, ходят по квартире. Щуров проходит через зал с банкой килек в томатном соусе в руках.

Щуров: Я позволил себе немного отъесть отсюда.

Стоян, подпирает шкаф и читает вслух произведение Федора Березина "Пепел". Читает и ерничает, комментируя каждое слово. Ему поддакивают окружающие.

Щуров (комментирует услышанную фразу из текста): Сначала они тянулись с права на лево, а после тянулись долго.

Щуров: Это перевод каракалпакского на английский.

Кучерук пересказывает Стояну свои рассказы и повести. Стоян подпирает шкаф и слушает. После второй повести и истории создании очередного рассказа он говорит:

Стоян (Кучеруку): Да тебя расстреливать пора.

Щуров: Ирина, зафиксируйте в протоколе, что приговор был приведен в исполнение, на лоджии.

Стоян успевает уйти от Кучерука на кухню. А Кучерук рассказывает всем остальным о своих женщинах. В частности о своей великой финской любви, которая покупает для Кучерука кофе, но из-за высоких пошлин никак не имеет возможности переслать ему свои подарки. Стоян вернувшись заглядывает в протокол, и, узнав, что Кучерук говорил о своих женщинах, сожалеет, что самое интересное он пропустил.

Кучерук: Сколько времени? Через пару часов я от вас сбегу.

Пермяков рассказывает о судьбе Фролова Льва Ивановича. Он де жив и здоров, и даже обитает где-то чуть ли не в пригороде Волгограда, но к нам пожаловать по каким-то причинам то ли не может, то ли не желает.

Кавеева Ольга принесла очередной номер "Шалтай-болтая" и перед своим отбытием оставила его для всех желающих. Этот номер состоит исключительно из предыдущих протоколов.

Шевченко (просматривая фэнзин): Ирина, вот что я тебе скажу - читать отчеты очень интересно, но про меня ты пишешь не правильно. Не надо было это писать, а все остальное весело и интересно.

Щуров (не уследила, по какому поводу и кому): Ментопауза. Вот сейчас Синякина нет, и наступила ментопауза. Секретарь - занесите это в протокол.

Идем на кухню пить кофе. Завгар переворачивает чашку с водой, из которой обычно пьет кошка Таня. Шевченко наступает в лужу и тревожится.

Шевченко: Ой, это не киса там набезобразничала? Нет? Ах, это Борис перевернул ее чашку. Ну, это ничего. А мой кот - такой паразит, вечно безобразничает прямо на пол. Только и успеваешь вытирать за ним.

Шевченко: Только не надо об этом в протоколе писать. Ну, про кота моего - не надо, ладно?

Лирическое отупение. На это заседании очень многие из присутствующих были огорчены содержанием протоколов, которое касалась их персон, в то время как про других читать всем было забавно. Многие просили не включать их поступки и высказывания в протокол. Но Борис Завгородний считает, что эти разговоры и поступки являются Историей Волгоградского Фэндома и их ну просто необходимо зафиксировать, ибо так рождаются мифы. Потому пусть не обидятся на меня фэны, но просьбы их об умолчании я не исполнила. Приношу свои извинения Стояну, Шевченке, Завгару и всем, всем, всем.

Шевченко: Сел я в трамвай тройку. Еду, спрашиваю у кондуктора - как мне до обувной фабрики доехать. Она и говорит, Вам, мол, надо на маршрутку номер 38, 50 или 25. Выхожу, ловлю маршрутку, еду. В маршрутке спрашиваю, доеду ли я до обувной фабрики. Мне и говорят, иди на трамвай. Выхожу, сажусь в трамвай номер три и кого я там вижу? Опять ту же кондукторшу, что меня на маршрутку отправила. Вот так я до вас и добрался.

Пытаюсь подбить Завгара и остальных на написание клубного буримэ. Все смеются над наивной чукотской девушкой.

Борис говорит о каких-то бабах. Пермяков на лоджии читает стихи Ясиновской. Фотографируемся на лоджии всем скопом. Кучерук выполняет свою угрозу и отбывает домой.

Туроверов спит на диване. Уговариваю всех идущих домой забрать его с собой. Никто не соглашается.

Борис рассказывает, как экономнее носить носки.

Завгар: Вот протерлась у тебя пяточка на носке, а ты носок переверни, так, чтобы дырка сверху была и носи дальше. Протрется, ты переверни, чтобы дырки были сбоку. Носок в четыре раза дольше можно использовать. Плохо только, что переворачивать его можно не больше четырех раз, а потом передняя часть у носка отваливается. Ты это занеси в протокол.

Приходит Новорусский. Потом в 18.00 Сигаева, Плаксиенко и Кондрашов. Их отправляют на лоджию, и они пьют и мерзнут там часов до 8 вечера.

Завгар находит чехол от гитары и под бурные аплодисменты пытается натянуть его на себя.

Завгар: Ириша, это что такое? Кофточка? А почему только один рукав у нее? Я не понял, как этот надо надевать.

Ясиновская вспоминает, что ей нужен активированный уголь. Идем в аптеку за углем. Пермяков идет с нами. По пути пытаюсь выяснить у Ясиновской, что за дяденька с нами увязался, она ссылается на туннельное зрение и говорит, что, во-первых, никакого дяденьки не видит, а во-вторых, не помнит кто это такой. Приходим в аптеку. Вместо активированного угля Ясиновская и Пермяков покупают настойку элеутерракокка и четыре бутылочки спирта. Офигеваю молча. Возвращаемся.

Щуров и Пермяков рассказывают, как зародился клуб в Волгограде. Оказывается, это произошло без Бориса!

Сигаева, Плаксиенко, Кондрашов, Завгар и Карпов пьют и мерзнут на балконе.

Ясиновская и Карпова выгоняют всех с балкона и допускают до "природного стола" только тех, кто тепло оденется.

Завгар собирает продукты, всякие печенюшки, консервы, которые не успели вскрыть, и складывает все к себе в пакет. Заметив Карпову с блокнотом в руках, он говорит.

Туроверов: Ну что, Ириша, ты так грустно смотришь? Ну, хочешь, я под табурет залезу?

P.S. Остаются Сигаева, Плаксиенко, Кондрашов, Новорусский, Латыпов, Кравец, Карповы, Ясиновская. Говорят о фантастике, о книгах прочитанных и приобретенных, пьют. Время 20.30. Этот мини-клуб продержался до двух ночи. Если пересказать все, что там было, понадобиться еще один протокол, который никто, естественно, вести не сподобился.

ИНТЕРЕСНЫЕ СТАТЬИ

Зубакин Ю. Две части одного целого

Фото: Фэндом Свердловск Екатеринбург

Зубакин Ю. Свет будущего

Гуревич Г. Беседы о научной фантастике

Харитонов Е. Эти странные, странные истории