Творчество Ивана Ефремова высоко ценят и его сегодняшние читатели, и молодые писатели, делающие первые - и отнюдь не робкие - шаги в советской научной фантастике. А ее карта сегодня - вся страна. На всесоюзном семинаре молодых писателей, работающих в жанре фантастики и приключений, созванном некоторое время назад Союзом писателей СССР, во весь голос заявили о себе фантасты Средней Азии, Украины, Закавказье, Сибири, Дальнего Востока.
Но география современной фантастики вообще охватывает все континенты. В прошлом году мне привелось повстречаться на Третьем всеевропейском конгрессе фантастов, проведенном в Познани, с моими коллегами из стран Европы, а также из США и Канады. Писатели, критики, издатели и сами читатели выступали на разных языках, высказывая свои суждения о литературе, стремящейся заглянуть в будущее. О многом спорили, но в одном согласились все: фантастика должна рассматриваться как вид художественной литературы, где участвует воображение не только писателя, но и читателя.
Размышляя сегодня над итогами конгресса, хочется понять: в чем же притягательная сила фантастики, которая рассказывает о том, чего пока еще нет в действительности. Может быть, в этом и есть отличие фантастики от обычных реалистических книг?.. Во всех художественных произведениях действие развивается строго логично, будь то фантастика, бытовой или исторический роман. А художественность всегда требует достоверности, психологической правдивости. В конце концов шапка-невидимка в сказке не требовала никакого реалистического обоснования. Нас вполне устраивали озорные проделки Людмилы с Черномором. Но как только "невидимость" переносится писателем в реальный мир, тут уже нужно убеждать читателя, что подобное действительно возможно. Словом, читатель должен верить автору, и в этом - залог успеха его произведения.
Но главное, о чем должен думать писатель-фантаст, - как, ради чего использовать завоеванное доверие читателей? Ответ, естественно, однозначен: только во имя высокогуманных, общечеловеческих целей. Не пропаганде насилия, кровавых войн, торжества несправедливости должна служить фантастика, а исключению всего этого из грядущей жизни человечества. Описание ужасов только ради развлекательности не может привлечь истинного художника. Это не значит, что фантасты должны отказаться от занимательности, острого сюжета. Мне кажется, что правы те, кто хочет видеть в остром сюжете не только "тарзаньи приключения", но и драматизм развития фантастической идеи или ее применения.
Особой притягательностью для читателя обладают и фантастические гипотезы, в особенности, когда их рассматривают в реальном научном плане, и они выглядят, как достоверные. Однако неверно было бы решить, что отныне фантастика может развиваться лишь в некоем строго определенном направлении. Солидарен с теми, кто считает, что хороши все пути фантастической литературы, кроме скучного и антигуманного. Литература служила и будет служить человеку для познания им собственной природы, всего многообразия жизни - как прожитой, так и грядущей.
Примером такого служения людям могут быть в подавляющем своем большинстве книги наших советских фантастов, которые не устают разоблачать пороки капиталистического строя, показывают его обреченность, зовут в светлое будущее. Таковы - Алексей Толстой, Александр Беляев, Иван Ефремов, таковы и мои соратники по современной советской фантастике, и те, кто идет нам на смену.
Фантастика пробуждает у читателя интерес к знаниям и веру в неограниченные возможности человека. Ее влиянием, ее значением нельзя пренебречь в эпоху научно-технической революции. Фантастика неотделима от последней, и кажется странным сегодня непонимание роли этого вида литературы некоторыми журналами и издательствами. А читатель-то тянется к мечте, даже к самой невероятной...
Но где же граница проникновения в грядущее? Уместно ли в книге любое допущение? Писатель-фантаст должен помнить, что достижения науки не только вдохновляют, но порой и ослепляют. Так, успехи кибернетики настолько велики, что склоняют кое-кого к далеко идущим прогнозам. Профессор Минский из Калифорнийского политехнического института, например, на основе того, что за последние 15 лет "разум" ЭВМ увеличен в 106 раз, приходит к выводу, что в ближайшие столетия будут созданы машины, не уступающие в разуме человеку, а затем... Затем уважаемый профессор готов допустить, что при возрастании энерговооруженности человечества наступит время, когда достигнутый уровень энерговооружения не смогут уже выдержать человеческие организмы, и им на смену придут кибернетические устройства.
Если бы фантасты взяли на вооружение эти взгляды, то признали бы, что у человечества нет будущего! В таком случае, куда бы они звали человека в своих книгах?..
Конечно же, мы не против любых достижений кибернетики. Слава ученым, которые их добиваются! Но не представляю себе, что прозаик, поэт, художник может принести в жертву бездушному рационализму высокоинтеллектуальных машин мир человеческих чувств, желаний, любви, стремлений.
У советской фантастики, да и у всей мировой фантастики, - иные пути. Хочется пожелать успеха фантастам всех стран, идущим по этим путям к достижению мира во всем мире и счастью человечества.
